Модуль 2. Философские проблемы конкретных научных дисциплин
Тема 2.1. Онтогносеологические основания
частнонаучной дисциплинарной стратегии знания

2.1.1. Общая характеристика
частнонаучной стратегии знания

Определение науки, приведенное в качестве общепринятого в Новой философской энциклопедии В.С. Степиным, ясно указывает, что ее идеальный портрет «списан» с естествознания¹. С одной стороны, с этим можно согласиться, так как несколько столетий естествознание является флагманом научного познания. С другой – если исходить из современного типа рациональности, то опять-таки, с этим тоже трудно спорить, правда, уже по другой причине. Дело в том, что сегодня традиционная проблема демаркации естествознания и гуманитарных наук, научного и вненаучного знания якобы теряет свою актуальность². Действительно, современные дискуссии все больше выявляют тенденцию к тому, что не имеет большого смысла противопоставление естествознания, гуманитарной и социальной наук. Склонность к связыванию этих наук проявляют как «физики», так и «лирики». Если мнение В.М.  Розина озвучивает позицию «физиков»³, то мнение М.М. Бахтина – «лириков»⁴. Последний справедливо отмечает, что «Противопоставление (Вильгельм Дильтей, Генрих Риккерт) гуманитарных и естественных наук было опровергнуто дальнейшим развитием гуманитарных наук. Одновременность художественного переживания и научного изучения неоспорима. Их нельзя разорвать, но они проходят разные стадии и степени и не всегда одновременно»⁴.

Некоторую осторожность М.М. Бахтина можно понять, учитывая время его жизни-творчества и тот тип классической рациональности, который был все-таки господствующим умонастроением этой эпохи. А вот В.С. Степин, известный науковед и философ, не колеблясь, заявляет, что в проблеме демаркации речь может идти только о науке и ненауке⁵. Уверенность уважаемого мэтра разделяют и составители сборника «Когнитивно-коммуникативные стратегии современного научного познания»⁶. Я в данном вопросе солидарна с мнением В.М. Розина: «Дело не в том, какую картину рисует исследователь – включающую историю и субъекта или не включающую таковых, а в том, как он при этом мыслит (выделено мной. – Н.К.): в одном случае, он мыслит как физик, а в другом – как гуманитарий, в третьем – совмещает эти мыслительные стратегии. И не в том, о чем пишет ученый – о природе или культуре, о системах или коммуникациях, а в том, как он при этом мыслит и на что ориентирует свои знания (выделено мной. – Н.К.) в плане их дальнейшего использования»⁷.

В качестве иллюстрации вышеприведенного мнения, можно назвать подход нобелевского лауреата Ильи Пригожина: в исследования по естественным наукам он включает человека и общество⁸. Или другой пример. Манфред Эйген, также нобелевский лауреат, в исследовательскую стратегию по естественным наукам включает культуру⁹. Таких примеров можно привести много. Однако примеры, сколько бы их ни было много, не являются подтверждением истины. Одной из форм аргументации могут служить те каузальные принципы, из которых вытекают следствия, подтверждающие наш с Розиным тезис.

На мой взгляд, одним из важных принципов (под которым я понимаю установку, норму, регулятивное основание, ориентирующие на такое должное в познании (или бытии), которое продуцируется этим основанием как требование к субъекту, реализующему свои цели) является принцип симметрии, или, как говорят физики, принцип инвариантности. Прежде всего, надо сделать оговорку, что реализация данного принципа возможна тогда, когда мы будем понимать знание как культурный потенциал в форме совокупности (множества) когнитивных матриц (констант), логических универсалий, исторических, эмпирических артефактов и, наконец – концепций и теорий. В таком случае, наука (будь то науки о природе или науки о духе) выступает как специализированная социокультурная форма знания о мире. Последний (мир) в данном случае рассматривается как уникальный целостный объект, анализируемый с позиции АП (антропного принципа).

В соответствии с этим гуманитарная природа естествознания и физическая (естественнонаучная) природа гуманитаристики имеют единое регулятивное основание. Это процесс, ориентированный на фиксацию наиболее общих характеристик мира, определяющих выявление его общих свойств. Речь идет о модели или картине мира. Картина мира обладает важными свойствами: она имеет дело с совокупностью частных моделей, каждая из которых фундаментально отражает свойства какой-либо предметной реальности. Картина мира – динамична, постоянно испытывает на себе давление социокультурных детерминант и способна к развитию. Как мы уже видели ранее, в истории науки выделяется несколько моделей мира, построенных на разных социокультурных детерминантах.

• Натурфилософская стратегия обусловила появление геоцентрической картины мира, вершиной которой была аристотелевско-птолемеевская модель мироздания.
• Механистическая стратегия обусловила появление механистической картины мира. Принцип построения «Математических начал натурфилософии» Ньютон позаимствовал у Евклида. Сначала формулировал аксиомы и законы, а затем из них выводил следствие. При этом Ньютон вводит метафизические допущения – массы, силы и ускорения¹⁰.
• Квантово-релятивистская стратегия привела к изменению основных пространственно-временных координат бытия, а следовательно, и картины мира¹¹.
• Информационно-семантическая стратегия базируется на семантике квантового вакуума. Информационная природа торсионных взаимодействий позволяет рассматривать торсионное поле как универсальную информационную сеть, охватывающую всю Вселенную¹².

Таким образом, структура общей картины мира носит, с одной стороны, универсальный характер, так как включает совокупность теоретических схем, применяемых к любому предмету и объекту научного исследования, но с другой – она включает и различает референты, а потому представляет собой множество (совокупность) автономных предметно-проблемных областей – физики, астрономии, космологии, геологии, химии, биологии, которые связаны друг с другом общей естественнонаучной парадигмой.